В понедельник, 2 декабря, в редакцию Медиакорсети поступил тревожный звонок.
— Помогите, инвалиду с раком последней стадии некуда идти, врачи выгоняют из палаты! — взволнованно почти кричала в трубку женщина.
Поначалу мы даже не сильно удивились — ведь, к сожалению, подобные вопиющие случаи сегодня рассказанная нами история безногого инвалида Александра Гаранжи из Абзелиловского района, который был обречен жить в холодном доме без газа, света и воды. Долг журналиста — обязательно отреагировать на подобные инциденты, рассказать о них читателям, привлечь внимание чиновников и общественности.
…Только вот история онкобольной Райли Галимовой, с которой мы столкнулись на сей раз, оказалась несколько иной. Но, безусловно, поучительной.
«Ее выгоняют!»
Позвонившая в редакцию женщина не торопилась представиться. Она рассказала нам, что в клинике БГМУ находится 55-летняя пациентка Райля Галимова, которой требуется помощь. С ее слов получалось, что Райле диагностировали рак молочных желез четвертой стадии, а также перелом бедренной кости. Кроме того, женщина является инвалидом 1 группы — страдает ДЦП с рождения.
— Ее выгоняют из больницы, говорят, нужно освободить койку для других. А ей некуда идти. В деревне дом сгорел, мать померла. Родственников не осталось. Помогите, — настаивала на своем наша собеседница.
Вместе с фотокорреспондентом Артуром Салимовым мы немедленно выехали в сторону бывшей уфимской больницы № 6 — ныне это клиника БГМУ. На первом этаже нас встретила невысокая шустрая женщина по имени Фанира — она представилась сиделкой Райли.
— Сразу вам скажу, она не в своем уме. Может вам наговорить всякого… Про мать… Не верьте ей, у нее разум затуманен, — предупредила она перед тем, как пустить нас в палату.
В двухместной палате Райля была одна. Она лежала в полусонном состоянии и не проявляла никакого желания общаться.
Фанира приоткрыла одеяло и продемонстрировала опухшие неестественно вывернутые ноги: «У нее бедро сломано, сейчас вообще не ходит».
Фанира, к слову, оказалась непрофессиональной сиделкой. Она сообщила, что узнала о Райле случайно, от других пациентов. Утвердительно кивнула, когда я спросила, не из благотворительной ли она организации. Когда попросила уточнить из какой — замялась:
— Да это неважно.
С лечащим врачом Райли пообщаться не удалось, а Фанира о подопечной, как ни странно, не знала почти ничего. Пришлось вновь связаться с женщиной, которая обратилась в нашей редакцию.
— А вы Райле кем являетесь? Вы можете с нами встретиться, чтобы рассказать о ней подробнее?
На первый вопрос женщина так и не ответила, но после долгих уговоров согласилась встретиться, причем в другой части города.
Она представилась Гульфирой.
— Я — дальняя родственница Райли, живу в Уфе, но забрать ее к себе не могу — у меня трое детей, нет условий, — сообщила она сразу.
По словам Гульфиры, Райля до лета текущего года жила в деревне Дуван-Мечетлино Мечетлинского района Башкирии.
— За ней всегда ухаживала мама. Когда мама умерла, ей помогали соседи, знакомые. Она тогда еще передвигалась на ходунках. Летом упала и сломала бедро, попала в районную больницу, но там ее толком не лечили, даже рентген не сделали, — поведала Гульфира.
По ее словам, перелом бедра и рак последней стадии у Райли обнаружили недавно, уже после того, как некие волонтеры привезли ее на обследование в уфимскую поликлинику № 16. Потом ее направили на химиотерапию в клинику БГМУ. Это случилось в прошлый вторник.
— А сейчас врачи ее выгоняют, еще в субботу велели освободить койку. А идти ей некуда. Дом сгорел, — повторяла собеседница.
— Почему вы не просите ее направить в паллиативное отделение, ведь ей еще требуется лечение?
— Врачи говорят, что для этого нужно, чтобы ее осмотрели в больнице, куда она прикреплена, и дали направление. А она уже почти не транспортабельна из-за метастазов, — твердила Гульфира и потом вдруг перешла на другую тему, которая явно интересовала ее гораздо больше, чем самочувствие «далней родственницы». — Ей же должны дать социальное жилье, ей ведь негде жить! Тем более, она стоит первая в очереди!
— А как волонтеры узнали о ней?
— Через местных санитаров, медсестер. Я тоже волонтер, как и Фанира. Слышали, наверное, наша организация называется One Shop? Вот мы помогаем людям. Ей ведь, Райле, даже не выдают первое необходимое — памперсы, матрас. Если бы поскорее выделили жилье, мы даже готовы покупать всё это сами.
— А кто же за ней будет ухаживать, ей ведь требуется постоянный уход?
— Фанира будет с ней жить, лишь бы квартиру дали.
После встречи с Гульфирой, гуглю: One Shop World — сеть магазинов, действующие с использованием принципов сетевого маркетинга. Во главе One Shop World стоит, если верить разным источникам информации, питерский предприниматель Владимир Солошенко, бывший владелец сети магазинов «Едоша», которая также выстраивала пирамиду из покупателей. Параллельно в интернете существуют целые сообщества пользователей соцсетей, которые считают, что Солошенко не кто иной, как мошенник и должен сидеть в тюрьме.
О благотворительности и уходе за больными людьми речи нигде не шло, и это обстоятельство как0то насторожило. Как оказалось не зря…
Новые подробности
Напомним, Гульфира убеждала нас, что в республиканском онкодиспансере отказались помочь Райле.
Однако первая же попытка прояснить ситуацию помогла установить, что это далеко не так. Пояснения по этому поводу дал генеральный директор АНО по содействию в защите прав и оказанию социальной помощи онкологическим и стомированным пациентам «Равное право на жизнь» в Башкирии Александр Болонистов, которому уже довелось пообщаться с Гульфирой. По его словам, реальная помощь женщине уже предлагалась.
— Кроме того, мы договорились, что Райлю после выписки переведут в паллиативное отделение больницы № 13. Назначили встречу для оформления документов, однако Гульфира не подошла к назначенному времени, чтобы получить направление и договориться о маршрутизации. В любом случае мы не оставим пациентку одну, поможем, — уточнил он.
Так или иначе, но рано или поздно женщину из паллиативного отделения все равно выпишут. Что же тогда делать Райле в ее нынешнем плохом состоянии?
Первым делом я позвонила в Дуван-Мечетлинский сельсовет. И правильно сделала! Потому что из телефонного разговора узнала новую информацию, причем неожиданную.
— Не сгорел дом Райли! Что вы!.. И мама у нее жива, Галимова Дамира, 1940 года рождения. В Уфе живет родная сестра — Гульфира, — заявила управляющая делами.
Получилось, что та самая Гульфира, которая заявила о себе, что она волонтер и «дальняя родственница», — родная сестра? И мама в Райли жива. И дом не сгорел.
Мы связались с Гульфирой и потребовали ответа: зачем она, будучи родной сестрой тяжелобольной женщины, решила «похоронить» мать и соврать о пожаре? Она не дала внятного объяснения, став вновь на ходу придумывать какие-то отговорки. Но тот факт, что она постоянно переводила разговор на необходимость предоставления Райле новой квартиры и упомянула свою принадлежность к организации сетевого маркетинга, наводил на определенные мысли о возможных истинных мотивах поведения такой «дальней родственницы». Возможно, ее действиями должны заинтересоваться правоохранительные органы.
— К сожалению, бывает, что вокруг тяжело больных пациентов начинают крутиться разные далеко небескорыстные люди, желающие получить определенные социальные блага за их счет. Мы с таким периодически сталкиваемся на практике. Обычно таких людей не трудно определить, прежде всего, по тому признаку, что они склонны к вранью, — прокомментировал ситуацию Александр Болонистов.
Хоспис решит проблему?
Тем не менее дальнейшая судьба Райли пока остается неизвестной. Что с ней будет после курса химиотерапии? Будет ли она кому-то нужна без новой квартиры? 74-летней матери, и так ухаживавшей за ней всю жизнь, пожалуй, это будет не по силам, ей уже и самой требуются присмотр и забота. В таких ситуациях обычно и вспоминают о хосписах.
Напомним, ранее Медиакорсеть рассказывала, как в Бурзянском районе мужчину с раком легких последней стадии отправили умирать домой. Пока в Башкирии частный хоспис есть только в Абзелиловском районе. В Уфе строительство такого учреждения лишь планируется. И уже сейчас многие с сожалением констатируют, что 70 мест на республику с четырехмиллионным населением явно не хватит.
Кстати, ранее мы обсуждали эту тему с Александром Болонистовым, и он выразил отношение многих медиков и общественников к строительству хосписа.
Хоспис в такой ситуации — это, скорее, символ внимательного отношения к безнадежно больным людям, чем способ облегчить их страдания.
— Я ничего не имею против хосписа, однако он будет решать проблемы очень малой части пациентов, нуждающихся в паллиативной помощи. Есть острая необходимость в создании паллиативных отделений в медучреждениях и подготовке медработников для оказания такой помощи на дому — если обеспечить их транспортом, медикаментами, оборудованием, то медсестры могли бы приезжать к пациентам на дом, делать вовремя обезболивающий укол, какие-то иные процедуры. Такого мнения придерживаются и многие практикующие врачи-онкологи. Сюда же можно добавить социальное обслуживание паллиативных больных на дому. Ведь сколько средств их семьи тратят на оплату услуг медсестер, сиделок и прочее. Почему бы государству не поддержать их? — считает Александр Болонистов.
Однако, судя по всему, смотреть на ситуацию с такой точки зрения, представители власти пока не готовы. А ведь такой подход к решению ситуации может также и оградить тяжело больных людей от разного рода аферистов.
Медиакорсеть следит за развитием событий.
Прокомментировать