В Белорецком районе живет отшельник. Ему почти 90 лет и он последний житель давно исчезнувшей деревни Субхангулово. Добровольное одиночество Киньягула Салимгарева длится уже более полувека. Накануне размеренная жизнь затворника была потревожена. В его дом постучался представитель Всероссийской переписи. Как всё прошло, расскажет Александр Колинченко.
Так неожиданно закончился асфальт. Дальше старая дорога, которая по ощущениям только и состоит, что из кочек. Водитель анонсировал, что эту часть пути придется преодолевать чуть быстрее, чем пешком.
21 километр «болтанки» на «уазике», ради переписи единственного жителя некогда большой деревни – отшельника, о котором девушка-переписчик знает разве что понаслышке.
Дина Ялалова, переписчик:
— Он у нас 32 года рождения. Наверное, с рождения там и живет.
Не зря водитель переживал. Пройди серьезный дождь и последние два километра дороги стали бы непроходимыми. А телефоны здесь не ловят.
Суир-Раисово, Урман-Реветь, Субхангулово – всё это названия одной, некогда большой деревни, которая опустела еще в 60-е. Уже более полувека здесь живет только один человек. Отшельник Киньягул Салимгареев не раз становился героем репортажей и документальных фильмов. Эти кадрам почти 20 лет.
Двор тих и безлюден. Похоже, что если и пройдет здесь перепись, то не сегодня. Дверь дома заперта по старинке, стоящий рядом сарайчик – тоже пуст.
Прождали, любуясь красотами, минут сорок. Уже были готовы уехать ни с чем.
Дина Ялалова, переписчик:
— Раз мы его не застали сегодня, значит, приедем в следующий раз.
Как вдруг кому-то послышались звуки ударов топора со стороны леса. Туда и направились те, кому больше все надо.
Ответом была тишина. В конце концов, отшельник не молод. Может и не услышать. Но ведь и звуки топора пропали…. Пришлось всё-таки войти в лес. Недолго плутая, заметили человека. Девушка решила сначала подойти одна, дабы не спугнуть дедушку.
Хотя еще неизвестно, кто боится сильнее. Мы или старый охотник, на счету которого, как говорят, 78 медведей.
Никакого ружья нет. Есть топор и пила. Киньягул Гимранович подыскивал столб для прохудившегося забора. Но как-то сразу заторопился домой. Следом переписчик и камера.
Человек не то чтобы компанейский. Пока шел, так ни разу и не обернулся, ни говоря уже о том, чтобы поинтересоваться, кто мы и откуда. Уже, во дворе всё-таки, дав интервью, сообщил то, что мы и так поняли. Киньягул-бабай не рад гостям.
Киньягул Салимгареев, отшельник:
— Свои, родные, приезжайте, а другие не приезжайте сюда.
Ни один мобильный пункт вакцинации сюда вот тоже ни разу не приезжал. Дабы не подвергать пожилого человека риску, переписчик провела опрос на крыльце.
Киньягул покидал родное село лишь однажды. Когда служил в армии. Всю жизнь был охотником, как и его отец. Так и живет до сих пор. Лес даёт всё что нужно. А чего не хватает – пасека, огород, племянник из соседней деревни и те же охотники, которые дедушку знают, и частенько к нему заглядывают. Одного только не хватает, признается старик. Собаки.
Киньягул Салимгареев, отшельник:
— Без собаки – ты не охотник. Но сколько собак не держал, всех волки съели.
Гостей Киньягул-бабай не провожал. Так и просидел на крыльце, ожидая пока все не разъедутся. В следующем году отшельнику исполнится 90 лет. Врачи, кстати, говорит, ему тоже не нужны. За всю свою жизнь ни разу у них не лечился.
