.jpg)
От сумы и от того, чтобы оказаться на самом дне жизни нас со школы учат не зарекаться на всякий случай. История и жизненный опыт подсказывают, что еще вчера ты уважаемый член общества, а уже сегодня никому не нужное презираемое нечто. Нечто, потому что у тебя нет ни кола, ни двора, ни паспорта и имя тебе – бомж.
Это в буржуйских фильмах мы видим, что, потеряв дом, работу, семью, и став бродягой, человек не перестает быть человеком, даже если живет в коробке из-под телевизора, но зато на Тайм-сквер или Голливудском бульваре, имея каждый день хорошую еду, одежду, пособие и, самое главное – это реально самое главное в контексте рассматриваемой темы – ощущение нормального собственного человеческого достоинства.
Но мы же не в заморских краях, вернемся домой и посмотрим, как живется родным бомжам и кому они здесь нужны. Сразу спойлер: никому, особенно государству. В этом месте кто-то может сказать: а при чем тут государство, мол, за бюджетный счет их еще содержать этих алкашей и наркоманов, с какой стати. Ответим один раз и навсегда: времена Спарты прошли несколько тысяч лет назад и обязанностью любого социального государства является забота о таких людях.
В России, в частности, в Башкирии дело с этим обстоит плохо и очень плохо. Если своими словами называть вещи, то звучит это так: если ты оказался волей судьбы на улице, государство, которому раньше от тебя нужны были налоги, служба в армии, выполнение прочих обязанностей, рожать детей побольше, например, тут же от тебя отвернется и даже не спросит, как звали и почему оказался в такой трудной жизненной ситуации.
Созданный впервые среди регионов России Совет по правам человек при главе Башкирии провел круглый стол, на котором обсудили проблемы людей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации – бомжей. На круглом столе, помимо членов СПЧ, были представители некоммерческих организаций, религиозных организаций, министерств и ведомств, так или иначе играющих роль в судьбе бомжей.
Попав на этот круглый стол, автор узнал, в частности, в Уфе – миллионном городе – всего одно государственное учреждение, предназначенное для временного содержания бомжей. Ночлежка, если по-простому. Это известное многим уфимцам заведение на улице Колгуевская.
На миллион с лишним населения и как минимум несколько тысяч бомжей всего одно государственное заведение максимальной вместимостью около 50 человек. В этой связи совсем неудивительным становится факт великого переселение бомжей из столицы ШОСа и БРИКСа на время проведения соответствующих саммитов летом 2015 года в соседний Бирск, чтобы на глаза почетным гостям вот это вот не попалось ненароком. Переселили, потому что в Уфе закрыть-то некуда было.
Пара слов об этой единственной государственной ночлежке. Здесь два отделения, принимают только здоровых (без медицинских противопоказаний) и активных, то есть, не инвалидов. Сразу вопрос: а что делать неактивному бомжу, инвалиду? Ответ: нет ответа.
Кормят в госучреждении один раз. Ну как кормят: горячего питания здесь нет, раз в сутки выдают полусухой паек – чай, сахар, тушенка. В негосударственных учреждениях, между прочим, кормят три раза в день.
Раньше таких государственных (в ведомстве республиканского министерства семьи, труда и социальной защиты населения) центров для временного содержания бомжей в Уфе было два, второй находился в микрорайоне Шакша.
Это, кстати, было удобно чисто логистически: Шакша – это за Черниковкой, а Черниковка – традиционно неспокойный (Чикаго некоторые этот район называют) район с высокой концентрацией бомжей. Короче говоря, в шакшинский центр их возить удобнее было.
Когда-то, пару лет назад, его закрыли – пресловутая оптимизация. К слову, центру для содержания бомжей в Шакше очень хорошо материально помогали, практически содержали представители уфимского бизнеса по старой традиции русской купеческой благотворительности. В этой связи многими закрытие центра в Шакше называется и непонятной, и циничной.
К счастью (хотя какое тут может быть счастье), в Уфе и Башкирии работает много некоммерческих организаций (НКО – это ведь еще не запрещено?), оказывающих на деньги благотворителей или гранты помощь бомжам. Но у этих негосударственных структур огромное количество проблем, которые приходится решать, в том числе, проблем, связанных с взаимоотношением с государством и его органами.
— Мы кормим людей, это дело организуем в разных частях города, оказываем консультационные услуги, размещаем в социальных гостиницах, помогаем, в том числе, инвалидам, жертвам семейных конфликтов. Есть, конечно, и проблемы. Например, мы арендуем помещение коттеджного типа. И к нам постоянно предъявляются вопросы и претензии: мол, почему коттедж, почему не переведено здание в нежилой фонд, – рассказывает Алик Зубаиров, основатель филиала МБОО САГ «Линия жизни» в Уфе.
Стандартная чиновничья работа: вместо того, чтобы помочь, начинают палки в колеса вставлять, ничего необычного. Или издеваться. А как иначе назвать то, что случилось с этой организацией, когда она обратилась в администрацию города с просьбой предоставить им бесплатно (за деньги они и сами купят/снимут) помещение для организации центра помощи бомжам.
Так вот им «дали» помещение. Ребята поехали посмотреть и видят: три стены, потому что четвертая упала, скоро и эти три развалятся. А чиновники потом ответили, что, мол, давно туда не ездили, не видели, что с помещением стало. Ну вот честно: лучше бы сразу послали, чем вот это вот все.
— Есть регионы, их много, в которых это не является проблемой, есть много помещений. Мы даже ремонт сами можем в них сделать.
Отсутствие помещений – не главная проблема в этом явлении отсутствия вообще нормальной системы помощи бомжам. Среди множества проблем, пожалуй, главных нет, они все главные. Вот, например, волонтеры говорят, что большинство живущих на улице, мерзнущих и умирающих людей не знают в принципе, что есть такие организации, где им могут помочь.
Информация об этих организациях есть в интернете, конечно же, «гугл – найдется все». Вы давно видели бомжа, гуглящего в смартфоне инфу о ночлежке? Вот-вот. Проблема, тем не менее, решается – размещением информации на уличных носителях, это так называемая социальная реклама.
— Мы обращались в Горсовет, разговаривали с Алиной Сулеймановой (заместитель главы администрации Уфы по гуманитарным вопросам) по поводу социальной рекламы, размещения информации. Вот человек находится на улице, у него нет ни телефона, ничего. А так он хоть увидит информацию, куда ему идти, где ему помогут. Что ответила Алина Сулейманова? Она сказала, что подумает об этом, и что встретимся весной, – говорит Данил Сулейманов, вице-президент благотворительного фонда социальной адаптации граждан «Дом помощи».
Действительно, к чему торопиться и размещать важную социальную рекламу для людей, так нуждающихся в помощи, когда есть дела поважнее, например, срочно освоить 700 миллионов рублей на строительство дельфинария, против которого выступают уфимцы, но чье мнение ею же, Сулеймановой, глушится специальными средствами. А к весне бомжей, может быть, меньше станет, зима все-таки пришла в наши края.
Еще одна крайне важная проблема – документы и их восстановление. Без бумажки ты никто – это все знают, напоминать не надо. А все бомжи – ну, процентов 100 точно – без документов. Их восстановлением занимаются центры по содержанию людей государственный и негосударственные. Здесь тоже все очень не гладко, и государство не особо приветливо (неудивительно – да?).
Например, за утерю паспорта и проживание без прописки, которой формально в принципе не существует, есть штрафы. Точнее, есть вилка штрафов – от минимального до максимального размера. Те, кто на практике занимался восстановлением документов для бомжей, утверждают – государство в лице федеральной миграционной службы всегда выписывает штраф в максимальной денежной оценке. Конечно, волонтеры благотворительных НКО просят войти в положение, снизить штрафы, выписывать их по минимуму и т. д. ну а что толку-то? Понятно, что без толку.
Неудивительно, что помимо бомжей на круглом столе СПЧ озвучивались и другие важные общественные болячки. Например, что делать женщине, которую с ребенком выгнал муж на улицу. Да-да – это то самое семейное насилие, за которое (бьет – значит любит) ратует, стыдно сказать, значительная часть людей, нас окружающих.
Ну, одну ночь несчастная мамаша с ребенком переночует у подруги, вторую у другой подруги. А дальше что – возвращаться к тирану? Выхода нет, потому что для государства и этой проблемы не существует, нет, например, специальных социальных приютов для таких жертв.
Кстати, в Уфе есть социальная гостиница для таких женщин на 4 семьи (женщины с детьми). Гостиницу готовы взять на баланс, включая содержание, ребята из духовного управления мусульман. Да, есть и хорошие новости. Хотя очевидно, что временное убежище для 4 человек – ну это пока маловато будет, все понимают, почему.
Или вот возник вопрос: выхожу с утра на работу и вижу в подъезде спящего бомжа, который ночью зашел погреться и уснул на полу – что делать? Справедливый вопрос, для нашего общества, которое не знает, что делать и как реагировать на инвалидов, потому что нас этому никогда не учили, потому что в нашем обществе нет такого явления – эмпатии, сопричастности, сострадания, когда нужно. Например, когда на пути попадается лежащий человек на дорогое. То ли пьяный-наркоман, а то ли инсульт-инфаркт у человека, и мы снова не знаем, что делать, нас не учили этому, поэтому мы перешагнем через него.
Башкирский СПЧ, на который сейчас у многих усталых от жизни людей чуть ли не последняя надежда, собирал эти вопросы, в том числе, про судьбу бомжей, это сейчас очень актуально как минимум ввиду наступивших холодов. На ближайшей встрече СПЧ с главой Башкирии, которая состоится на днях, будут ставиться эти вопросы. А мы будем наблюдать, ждать и надеяться, что когда-нибудь медленно, но по-настоящему что-то начнет меняться в лучшую сторону.
Кстати, кому-то будет интересно, а сколько у нас вообще бомжей живет в Башкирии, в Уфе, откуда они, как становятся на этот скользкий путь и т. п. Так вот, такой статистики нет. Нет людей – нет проблемы, то есть, статистики. Ну примерно такое по факту отношение государства, несмотря на декларируемую социальную ответственность и вот это вот все.
Комментарий эксперта
Мы поговорили с отцом Романом (Роман Хабибуллин), настоятелем уфимского Храма Воздвиженья Креста Господня, который уже много лет занимается помощью людям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, большинство из которых те самые бомжи.
— Бездомные – это граждане нашей страны, имеющие такие же права, как и все другие граждане. Выпадение бездомных из поля зрения государства, как объекта его заботы означает несоблюдение им обязанностей по социальному обеспечению этой прослойки населения. Проще говоря, существование значительного (счет, скорее всего, должен вестись миллионами, от 1 до 3 млн.) количества бездомных в стране – это признак несоблюдения государством своих обязанностей по соцобеспечению этих граждан. В то же время поставить оценку «плохо» государству за выполнение этой обязанности нет оснований, так как государство посредством грантов поддерживает НКО и религиозные организации, оказывающие помощь бездомным. То есть, можно поставить «троечку,» – говорит отец Роман.
Чтобы ситуация изменилась, хорошо бы проблему решать целенаправленно: изучать, оценивать масштабы, стоимость ее решения, определять источники финансирования. Если не будут создаваться новые бюджетные центры для помощи бездомным, или восстанавливаться уже закрытые, то следует оказывать всемерную поддержку ориентированным на решение этой проблемы НКО. Предоставлять здания, льготные тарифы, помогать получать гранты и увеличить размеры грантовой помощи.
Типологией бездомных мало кто сейчас занимается. Одно можно сказать: верна поговорка «От тюрьмы и от сумы не зарекайся». Я могу говорить только о людях, пришедших в церковный приют. Это все-таки определенный контингент.
Одно могу сказать точно: вне зависимости от своего социального положения (отсидевшие, бизнесмены, душевно больные и т.п.) это жертвы бессердечия, коварства мошенников или родственников
Эти люди не инопланетяне. У них были или есть живые родственники, которые своими руками выписали их, продали жилье. Встречаются изредка сироты, которым не выделяют жилплощадь. Некоторые добровольно оставляют свое жилье жене, детям и уходят в неизвестность. Как правило у всех их морально подавленное состояние.
Навсегда выбрать бродяжничество могут люди с серьезным расстройством личности или перманентно находящиеся в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. Другими словами, быть «бомжом по жизни» не хочет почти никто. Я видел таких человек 5, наверное. Вывод: говорить о них, что они сами совершили свой выбор неправильно. Они – жертвы бессердечия. Может быть, не совсем безобидные жертвы, но тем не менее…
Прокомментировать